Воин-афганец из Йошкар-Олы нашел своего сослуживца через 27 лет

Александр Кузнецов рассказал "Pro Город" о днях в Афганистане

Портал "Pro Город" в рубрике "Личная история" представляет йошкаролинца Александра Кузнецова — бывшего «афганца», десантника и экс-начальника инженерно-технического отделения марийского ОМОН.

25 лет назад, 15 февраля, были выведены советские войска из Афганистана. Сегодня йошкаролинец Александр Кузнецов встречается с другими "афганцами", прошедшими эту войну, в Кремлевском дворце съездов.

Наверное, судьба Александра Кузнецова, который в свои 18 лет пошел служить в ВДВ, вызвался воевать в Афганистане, а позже выбрал службу в ОМОНе, изначально определялась характером и воспитанием. О его родителях, вырастивших пятерых детей – целеустремленных, порядочных, смелых – можно рассказывать долго.

Отец Александра, Иван Михайлович Кузнецов, более 20 лет проработал директором Марийского радиомеханического техникума, внес огромный вклад в развитие волейбола в Марий Эл. Неслучайно его памяти посвящен ставший уже традиционным турнир, в котором принимают участие ветераны волейбола со всей России.

С детства играл в волейбол и сам Александр, окончивший МРМТ в 1982 году. Хорошая физическая подготовка, отменное здоровье, увлечение парашютным спортом – всё это, вместе взятое, позволило ему без проблем пройти отбор в воздушно-десантные войска. Готовили десантников на специальной базе в Литве. Александр прошел обучение на командира БМД – боевой машины десанта. Уже скоро стало известно, что батальон готовят для отправки в Афганистан. Кузнецова, имевшего техническое образование и хорошую подготовку, уговаривали остаться на базе, чтобы обучать новобранцев. Александр отказался: «Как я могу готовить к Афгану других, если не был там сам?»

У каждой дивизии имя свое

26 октября 1982 года Кузнецов вместе с другими курсантами, прошедшими «учебку», был уже в Кабуле. Контраст бросался в глаза: после нескольких месяцев, проведенных в Литве, которая прочно ассоциировалась с Западом, Афганистан погружал в атмосферу восточного средневековья. Прибывшие были зачислены в 103-ю Витебскую воздушно-десантную дивизию, что считалось у парней, служивших в ВДВ, особым шиком.

Дело в том, что каждую дивизию называли среди людей служивых по-своему: Тульскую в шутку окрестили «парадной», поскольку ее представители традиционно чеканили шаг на Красной площади; Кишиневскую прозвали «пьяной» из-за доступности молдавских вин. Ну а Витебская по праву звалась «дикой»: ведь она единственная из всех дивизий воевала в мирное время.

Александру доверили командовать отделением в составе 3-й роты 317-го воздушно-десантного полка, который базировался в центре Кабула. Командирская должность при таком раскладе – особая ответственность. И выдерживали ее груз не все. Сержантские и ефрейторские лычки «летели» быстро: не справился – гранатомет в руки, и вперед, с рядовыми. Кузнецов справился.

Уже через полгода его назначили заместителем комвзвода. Но это было позже, а с самого начала, буквально через неделю после прибытия, роту, в которой служил Александр, на полгода отправили в долину –– вытеснять с территории войска мятежников.
– Тогда мы почти на полгода исчезли из полка, – вспоминает Кузнецов. – Постепенно отодвигали силы противника от столицы. Занимали брошенные дома, отстреливались от боевиков, нападавших, как правило, ночью, уничтожали их базы.

Наука выживания

Они все дальше уходили от Кабула и не всегда могли дождаться колонну, чтобы получить боеприпасы и провиант. Решали эту проблему самостоятельно. Доводилось есть голубей, змей, дикобразов, другую живность. Удалось разжиться банкой консервов? Открывать их десантники наловчились крышкой ствольной коробки от «Калаша», она же при случае могла заменить и ложку. Есть сигареты, но нет спичек? Не вопрос. Днем, под палящим солнцем, прикуривали  от линзы с прицела или бинокля. Вечером – от трассирующих пуль. В Афгане всем этим премудростям Александра и других парней обучили те, кто прибыл сюда раньше.
– Это же просто, – наставлял позже Александр молодых коллег-омоновцев, когда для них начались командировки в Чечню. – Выталкиваешь пулю из гильзы, высыпаешь оттуда порох, потом переворачиваешь и вставляешь ее головкой в гильзу. После нескольких ударов камнем зажигательное вещество срабатывает, пуля накаляется докрасна, и от нее спокойно можно прикуривать. 

Однажды Кузнецов и его товарищи поднимались в горы дней пять. Вооружение, сухпаек, воду – всё несли на себе.
– Смотрим, один солдатик чуть живой, еле ноги переставляет, - вспоминает Александр Иванович. – Что тут сделаешь? Нашли бесхозного ишака, перекинули на него поклажу с ослабевшего бойца, идем дальше. Вскарабкались на гору – тут ишак и помер. Вот так… А мы, советские десантники, выжили.

Но это будет годы спустя, когда Кузнецов свяжет свою судьбу со службой в ОМОНе. А здесь, в Афганистане, прошлое, настоящее и будущее спрессовывалось для Александра в опаленные войной мгновения, которые складывались в будничную хронику.
В ходе армейских операций на роту десантников возлагалась задача по вытеснению противника с господствующих высот: требовалось заблокировать ущелье, чтобы исключить возможность обстрела колонн автотехники.
 

«В бой идут одни старики…»

Срок армейской службы подходил к концу, они уже считали дни до «дембеля», когда стало известно, что он отодвигается. Планировалась очередная крупномасштабная общевойсковая операция в Панджшерском ущелье. Посылать туда молодых ребят, прибывших на смену, было рискованно. Решили: в бой пойдут одни «старики». Ежедневная опасность, стрельба – к этому они уже привыкли. Как, впрочем, и к тому, что десант, с чьей-то легкой руки стали именовать «универсальной затычкой»: их бросали туда, где ситуация оказывалась самой сложной.

Труднее всего было переносить неопределенность. Через каждые два-три дня десантников обнадеживали, говорили, что за ними вот-вот прибудет «борт», их отправят в Кабул – и сразу домой. И каждый раз надежда оказывалась тщетной. В результате они прослужили сверх срока два месяца – в самой «заварухе», где советским войскам противостояли хорошо обученные формирования полевого командира Ахмада Шаха Масуда.
Осенью 82-го, отправляясь после «учебки» в Афганистан, он не стал сообщать об этом своим близким: написал, что продолжает службу в Прибалтике. Но материнское сердце не обманешь: о том, где на самом деле служит Александр, в семье узнали окольными путями. Мать ждала своего сына из Афгана. И он вернулся – живым, здоровым. Продолжил занятия волейболом: добился таких успехов, что его несколько раз признавали лучшим универсальным игроком Республики Марий Эл.

В отряде особого назначения

Когда в 1996 году, в марийском ОМОНе создавалась инженерно-техническая группа, друзья предложили Александру попробовать себя в должности сапера. Командир отряда кандидатуру Кузнецова одобрил: спортсмен, бывший «афганец», служил в десанте – какие могут быть вопросы…
Опытный и надежный, он стразу стал в отряде своим. Его навыки и «афганская» закалка не раз пригодились омоновцам на родной земле и в служебных командировках. Старожилы отряда помнят, сколько усилий приложил Кузнецов, чтобы возвести – по всем правилам – укрепления вокруг базы в Грозном, где в течение трех лет дислоцировались бойцы марийского ОМОНа. Вспоминая службу в Афганистане, Александр учил молодых омоновцев: «Заняли дом – организуйте оборону! А значит, нужно разделить территорию на сектора, построить укрепления».

– В Афгане было труднее, – поясняет Александр Кузнецов. – Там же камни кругом, их киркой долбить приходилось. А в Грозном – земля. Мы там такие блиндажи вокруг базы выкопали – в человеческий рост! Удобные, с ячейками для пулеметчиков. В общем, заняли круговую оборону, как полагается.

Осенью 2000 года Александр Кузнецов сменил в Грозном своего погибшего товарища, капитана Рыжова, который во время инженерной разведки подорвался на радиоуправляемом фугасе. 17 октября, ровно через месяц после того как оборвалась жизнь Николая Рыжова, семеро омоновцев, в числе которых был и Кузнецов, попали в засаду. В то утро улица казалась безлюдной: такое затишье бывает перед нападением боевиков. Сначала прогремел взрыв заложенного на дороге фугаса, затем БТР, в котором находились омоновцы, стали обстреливать со всех сторон. В тот день Александр был тяжело ранен. Восстанавливался долго. Но закаленный организм спортсмена взял свое: Кузнецов вернулся в строй и еще пять лет прослужил в ОМОНе, успев набрать и подготовить молодую смену – тех, кто сегодня трудится в инженерно-технической группе отряда.

Десант своих не бросает

Впрочем, картина была бы неполной без того эпизода, который долгие годы не давал покоя Александру. Там, в Афганистане, буквально с первых дней его товарищем стал наводчик-оператор Виктор Антилогов, который служил вместе с Кузнецовым в одном взводе. В одну из ночей, когда они заняли дом в очередном кишлаке, их окружили душманы.
– Духи ударили по нашим позициям из тяжелых орудий, – рассказывает Александр. – В этот момент Виктор был тяжело ранен. Осколком ему перебило ногу: по сути, она держалась не честном слове, нужно было срочно вести парня в госпиталь. Прорываться в город было рискованно, и всё же командир взвода, оценив ситуацию, дал добро. В кромешной темноте, практически на ощупь, мы выдвинулись в Кабул. Включить фары, значит, выдать себя и погибнуть под обстрелом. Ехали вслепую – через кишлаки, перевалы, в какой-то момент поняли, что заблудились. Медлить было нельзя: в машине – истекающий кровью товарищ. Решили забраться на гору: свет был только в Кабуле, и по этому ориентиру мы могли добраться до цели. План сработал. Вскоре мы были на месте. Оставили Виктора в госпитале. Что с ним? Выжил ли он? Может, остался без ноги? После Афгана эти вопросы не давали покоя. И только благодаря интернету и социальным сетям я нашел друга 27 лет спустя.

Получив от Виктора подтверждение, Александр Кузнецов уже на следующий день, бросив все дела, мчался к нему из Йошкар-Олы в Феодосию. В это же время бывший комроты Вячеслав Сивко, ныне вице-президент ассоциации Героев СССР и России, и еще один из бывших «афганцев», Михаил Мушиек – к тому времени депутат Черкасской Рады, организовали встречу 3-й парашютно-десантной роты 317-го Гвардейского полка 103-й Витебской воздушно-десантной дивизии. В итоге приехало более 20 человек. Так, разыскав боевого товарища, Александр вновь увидел лица всех тех, чья нерушимая дружба и братство служили для 3-й роты щитом и оберегом на афганской земле.

– С тех пор встречаемся семьями, – говорит Александр Иванович. – Нога у Виктора, к счастью, срослась: прихрамывает, но ходит. Как и многие «афганцы», он многое делает как председатель местной общественной организации инвалидов Афганистана, старается передать свои знания и опыт молодежи.

Жизнь продолжается

Сказанное справедливо и по отношению к самому Кузнецову: Александр находит время для общественной работы на посту заместителя председателя регионального отделения «Союза десантников России». Об этой стороне его жизни можно поведать немало интересного. Но важнее, наверное, сказать о детях Александра Ивановича, которые унаследовали его принципы и отношение к жизни. Не случайно Кузнецов-младший, которого назвали в честь деда Иваном, как и отец, служил в десанте. И спортсменом, кстати, стал отличным: вместе с университетской командой становился чемпионом Татарстана по волейболу.

В феврале Александр Кузнецов вновь увидится со своими боевыми друзьями: они встретятся в 25-ю годовщину вывода советских войск из Афганистана. Эту дату Александр, который имеет более 20 наград, отметит в Кремле: он приглашен туда в числе других «афганцев», не растерявших энергии, сил и желания быть полезными для своей страны.

Сегодня на Аллее славы в Йошкар-Оле прошел митинг, приуроченный 25-й годовщине  вывода советских  войск из Афганистана.