«Ништяк Браток»: как скейтерское объединение стало одним из символов Йошкар-Олы

«Ништяк Браток» — скейтерское объединение, появившееся во дворах сомбатхейских панелек. Начав со съемок коротких видео о себе и своем увлечении, молодые люди превратились в творческое сообщество, которое выводит культурную жизнь Йошкар-Олы на новый уровень.

Один из основателей объединения, Жак Бокински, рассказал «Про Городу», чем для него является родной район, почему скейтбординг все еще жив и как «Ништяк Браток» остается закрытым сообществом, несмотря на растущую популярность бренда.

«Ништяк Браток» начался как компания ребят, объединенных домовой коробкой. Насмотревшись MTV, они вытащили во двор старые советские скейтборды, начали кататься и снимать трюки на телефон, а впоследствии на видеокамеру.

Важнейшим атрибутом скейтбординга, помимо доски, является внешний вид. Надпись «Ништяк Браток» стала локальным мемом, появившимся сначала на скейтах, а позже был разработан узнаваемый логотип для футболок, основой для которого стали агитационные плакаты советского художника Эрика Булатова. 

Большое влияние на формирование стиля «НБ» оказала уличная культура. Родной район стал для ребят главным источником вдохновения. Сомбатхей можно назвать основополагающим мотивом бренда и объединения «Ништяк Браток». 

«Это крепость из бетонных панелей, то, что можно скопировать и вставить в любое место в любом городе, и он будет как будто отдельным городом внутри него. Это качели, которых сейчас уже подавно нет, какие-то необычные сооружения, странные фигуры и элементы быта, которые не вписываются в современный облик района. При этом они укоренились у тебя в рассудке и убрать их уже нельзя. Ностальгия какое-то попсовое слово. Здесь правильнее сказать, что это образ чего-то былого, важного для своего времени».

«Для меня Сомбатхей это какое-то единение посредством дворов. В нашем дворе была компашка из ребят лет на 5 нас старше. Они буянили, строили штаб из досок от заброшенного садика. Сидели там, играли в карты, курили, пили пиво. Они же покупали себе какие-то запорожцы по пятьсот рублей и по району катались, врезаясь друг в друга. Лет через 20 будет это фольклором считаться, чем-то народным, но тогда это была жизнь. Это часть эпохи. Сомбатхей отдельно от этих домов я представить не могу, потому что все это прожил, все во дворе происходило».

«Также это часть стритвира. Любой уважающий себя бренд на этом поприще говорит, откуда он.Можно либо всю жизнь отнекиваться от своего происхождения, либо попробовать возвести это в некий абсолют. Мы изначально не пытались отрицать, что мы из маленького города. Если бы очередной стритвир-бренд появился в Москве, этого бы никто не заметил. Но когда что-то подобное появляется в Йошкар-Оле, люди реагируют: “Вау, у кого-то хватило на это смелости?”».

«Преемственность, знание прошлого и точное, иногда чересчур, настоящего и есть стритвир. Культура — это язык на котором говорит весь мир, именно так можно демонстрировать свои намерения как нельзя точнее».

Бытует мнение, что андеграунд на то и является противопоставлением массовой культуре, чтобы всегда оставаться в тени. Но Жак считает, что выход из «подполья» является логичным следствием более осознанного подхода к своему делу. Будь то скейтбординг, видеосъемка или производство одежды.

«Мне кажется, это логичное стечение обстоятельств, когда ты делаешь что-то выделяющееся. Твой личный андеграунд, чем бы он ни был, становится поп-артом, когда ты начинаешь заигрывать с около-традиционными вещами. В нашем случае с футболками. Для меня это холст для демонстрации своих намерений посредством принтов. А когда еще и холст у тебя зашибись, это уже лучше, чем все, что тебя окружает. Ты этим довольствуешься и в процессе понимаешь, что готов и можешь делать что-то еще.Стоит тебе более осознанно подойти к тому, что ты делаешь, и оно перестает быть андеграундом».

Несмотря на растущую узнаваемость и популярность, «Ништяк Браток» остается достаточно закрытым и камерным сообществом. Записаться на примерку в шоурум можно только через Instagram*, рекламы и любого другого продвижения офлайн-магазина, помимо соцсетей, попросту нет. По мнению Жака, это подогревает интерес аудитории и вынуждает ее внимательнее следить за творчеством.

«Мы никогда не пытались никому понравиться. У нас всегда снимаются только друзья, нет никаких приглашенных гостей и, скорее всего, не будет. Также как и специальных съемок. Это всегда будет что-то стихийное. Мы привыкли работать в комфортном для нас формате».

«Понимаю, что наша публика настолько выборочная, качественная, и я рад, что эти люди существуют и каким-то образом умудрились нас заметить. Круто, что вокруг них очень много творчества. Через одного это те, кто связал себя с чем-то созидательным».

Судя по всему, такой подход работает: «НБ» привлекает в Йошкар-Олу все больше людей из разных уголков страны. В июльском номере журнала авиакомпании S7 «Ништяк Браток» упомянули наравне с набережной Брюгге, Воскресенской башней и другими символами нашего города.

«Искренне верю, что, находясь где угодно, можно делать офигенные вещи, если у тебя есть насмотренность и фантазия  . У меня с этим порядок, поэтому мы выпустили несколько шлягеров, которые не с чем сравнить. Такого никто особо не делает. И по всей видимости они как-то сработали, потому что S7 указали именно на них».

По мнению Жака, наша республика может привлечь туристов не только городскими достопримечательностями, но и этникой. Зимой он совместно с фотографом Дмитрием Комаровым приступил к работе, посвященный марийскому традиционному празднику Шорыкйол. К зиме молодые люди планируют создать выставку на основе этого проекта.

«Возможно, у нас будет совместная работа в виде коллаборации с музеем Евсеева и Димой. Это будет этническая штука, которая хочется верить, посеет дальнейшую череду работ.У меня есть много идей изображений, которые связаны с фольклором. Например, Сомбатхей построен на болоте. И идеи, связанные со сказаниями о болотной нежити, меня не покидают. Это можно очень круто иллюстрировать и внедрить в общий образ бренда».

Сейчас деятельность объединения затрагивает большое количество сфер: от съемок и продакшна до коллабораций с различными заведениями. Но основным источником вдохновения все равно остается уличная культура и скейтбординг. Нынешний спад популярности этого увлечения Жак считает логичным стечением обстоятельств, ссылаясь на цикличность любого движения.

«На самом деле он всегда находится в формате параболы: то вверх, то вниз. Когда мы только начинали кататься, меня это очень печалило. Сейчас я к этому спокойно отношусь, потому что есть тренды, есть мода.  Сейчас, например, куча ребят-самокатеров, но как долго это продержится, непонятно».

Тем не менее есть и другие причины этого явления. Одна из них — отсутствие мест для катания. 

«Скейтерское движение было бы целостнее, если бы существовали скейт-парк, как во многих городах. Особенно в Татарстане: там в любом захолустье, в любой деревне бетонная плаза стоит, где можно прокачивать свой уровень, выступать на межрегиональных и всероссийских соревнованиях. А у нас дырявый скейт-парк за ДК Ленина. Там дети, мамы с колясками. Он уже в 2017-2018 был не особо пригоден, а сейчас подавно. Даже если его перестилают, у всего есть свой срок. А мы говорим о деревянном скейт-парке. Даже если основой служит металлический каркас, к гадалке не ходи он развалится от механического воздействия. Сейчас его латают постоянно, но изначально парк был построен без учета потребностей скейтеров. BMX-зона там нормальная, а скейтерская в принципе не пригодна для катания. Там буквально пара подходящих фигур, а все остальное адаптируй, как хочешь. Поэтому мы зачастую выбираем улицу, где выгоняют, могут полицию вызвать и в участок забрать, штрафы выписать. Если бы у скейтбординга было какое-то очертание в виде скейт-парка и, как следствие, специализированного магазина, это бы на постоянной основе привлекало людей и поток был бы централизован».

Планы на будущее у объединения достаточно амбициозные: здесь и коллаборации с местными, и выход на более крупные бренды. Но при всем этом «НБ» хотят остаться «в своей байдарке», быть теми, кого не нужно и не хочется сравнивать. 

«Мы будем базироваться у себя и не планируем магазин где-то в другом городе. При этом я для себя четкий маршрут вижу: продвижение культуры посредством союзов, запусков. Амбиции большие и сейчас посредством коллабораций мы хотим демонстрировать людям, что с нами можно сотрудничать. Да, мы странные, только мы можем предложить это.  Именно поэтому с нами интересно. Мы поработали с одним заведением, было очень круто. Думаю, впоследствии это тоже выльется во что-то большое. Эти кейсы дадут нам простор. И мы, может быть, выйдем на бренды, которые выдвинут нас далеко за пределы родного города.  Понятно, что сейчас речь не только про Йошкар-Олу, мы уже давно перестали ассоциироваться только с ней. Так или иначе хочется, чтобы «НБ» приобрел статус и расшифровывался как “Народный Бренд”».

«Существуют компании, которые стали именами нарицательными, как, например, пылесос Kärcher. Хочется, чтобы и НБ с чем-то конкретным ассоциировался. Мы потихоньку запускаем такие штуки, которые становятся мемами. И это самое важное: чтобы ты был слышим. В нашем случае, футболки это манифесты, демонстрирующие: “Мы существуем, обратите на нас внимание!”. А если обратите,то может и в ответ получите что-то хорошее и интересное, помимо качества изделий. Поэтому хочется, чтобы мы находились в определенной нише на отдельной полке, где нас не сравнивают».

*Instagram — проект Meta Platforms Inc., деятельность которой в России запрещена